В Гегаркуникской области, в тихом селе Цапатах, где время обычно течёт медленно и спокойно, уже третий день царит паника и безысходность. Люди перестали спать, женщины молятся у дверей, мужчины с фонарями прочёсывают овраги и поля. Причина — пропажа трёхлетнего Тиграна Ованесова, мальчика, который исчез прямо возле собственного дома, словно растворился в воздухе.

Как всё началось

27 октября около 16:30 мама мальчика, Марине, отпустила сына во двор. Ребёнок играл рядом, гонял мяч, возился с котёнком. Через несколько минут женщина зашла в дом, чтобы выключить плиту.
Когда вернулась — Тиграна уже не было.

Сначала она подумала, что сын забежал к соседям. Побежала туда, позвала — никто не видел. Через десять минут тревога превратилась в крик, через полчаса — в отчаяние.
В 18:00 семья сообщила в полицию.

«Я не верю… я просто не верю, что он мог исчезнуть. Это мой единственный ребёнок…» — рыдала мать, обнимая пустую курточку сына.

Первые часы поисков

Полиция прибыла почти сразу. Жители бросили всё и вышли на поиски. Искали везде — у реки, за домами, даже в старом колхозном складе.
«Мы ходили с фонарями до полуночи, — рассказывает местный житель. — Казалось, сейчас он выйдет из-за дерева и засмеётся. Но тишина. Только ветер и собачий лай».

На второй день подключилась спасательная служба. Вертолёт обследовал окрестности с тепловизором, кинологи с собаками проверяли следы, дроны осматривали ущелья. Но — никаких результатов.

Село замерло в страхе

Цапатах словно вымер. Даже дети, которых обычно не заставишь сидеть дома, теперь не выходят за ворота. Люди боятся отпускать детей даже на метр.
«Никто не знает, что происходит. Это ужас. Такое чувство, будто сам воздух украл ребёнка», — говорит пожилая соседка.

Каждый вечер на центральной площади собираются десятки людей. Одни молятся, другие держат в руках фотографии Тиграна, третьи тихо плачут. Священник села служит молитву за здравие мальчика, и звон колокола слышен по всей долине.

Загадочная машина и тревожные версии

Полиция отрабатывает несколько версий. Наиболее тревожная — возможное похищение.
Жители утверждают, что днём до исчезновения ребёнка по селу ездила белая машина без номеров. Никто не знал, кому она принадлежит. «Она стояла у дороги, а потом просто исчезла. Мы думали — туристы. А теперь страшно вспомнить», — говорит мужчина из поисковой группы.

По другой версии, мальчик мог заблудиться или упасть в один из старых колодцев, которых в этой местности десятки. Спасатели уже проверили больше двадцати, но безуспешно.

Мать и отец на грани

Марине теперь не отходит от окна. Она ждёт, что за поворотом появится знакомая фигурка сына, бегущего к ней.
«Я больше не чувствую ни день, ни ночь. Только одно — пустота», — говорит она.

Отец, Сурен, день и ночь участвует в поисках. Он не ест, не спит, только зовёт по имени:
«Тигран, ответь, сынок!»
С каждым днём голос его становится всё тише, но он не прекращает звать.

«Он словно живёт на одном дыхании. Мы боимся, что сердце не выдержит», — делится один из спасателей.

Люди держатся за веру

Третий день поисков. По селу разлетаются слухи, каждый из которых добавляет тревоги. Кто-то говорит, что мальчика видели у старой фермы, кто-то — что слышал детский плач в горах. Спасатели всё проверяют, но пока — тишина.

Жители не расходятся. Каждая свеча, зажжённая у дома семьи Ованесовых, — это молитва, надежда и отчаянный крик в пустоту.
«Мы не уйдём, пока не найдём его, — говорит староста. — Даже если придётся искать месяц. Это наш ребёнок. Наш Тигран».

Маленький след — и новая надежда

Вечером третьего дня на окраине села нашли крошечный отпечаток детской обуви. След ведёт к старому мосту через ручей. Сейчас туда направлены спасатели и кинологи.
Никто не говорит громко, но в глазах людей снова появился огонёк.

«Пусть это будет он. Только бы он был жив…» — шепчет мать, прижимая к груди его фотографию.

Финал, полный боли и веры

Три дня, три ночи, сотни людей, тысячи шагов.
Мальчик пока не найден. Но Цапатах не сдаётся. Здесь больше нет чужих — все стали одной семьёй, объединённой одной болью.

Село не засыпает. Над крышами горят свечи, и в ночи до сих пор слышно:
«Տիգրան ջան, вернись домой…»